Пинка Цитаты
-
-
-
Пий VII панически боялся Наполеона и считал его насильником и грабителем. Наполеон же не верил ни одному слову Пия VII и считал его интриганом и лжецом. Такого мнения они держались друг о друге еще до того, как начались между ними переговоры, и после того, как переговоры окончились, и дальше, до самой смерти, и, по-видимому, ни разу серьезно не усомнились в правильности взаимной оценки.
Тарле Евгений Викторович
Пи*дец. Родишь ребенка, а он поэт. Ты его кормишь грудью, на руках носишь в туалет, когда у него жар, тратишь на него все деньги и всё свободное время. Мечтаешь, что будет у него школа с золотой медалью, работа интересная, красивый автомобиль, веселая свадьба, трое детишек и собака. А он, с*ка, вырастает поэтом, и всё у него плохо. И он пьет горькую и пишет грустные стихи, а тебе уже шестьдесят, и ты уже отдал ему всё, что у тебя было, и больше у тебя ничего нет. А он пишет и пишет, с*ка,...
Анна Ривелотэ
Пия целовала яблоко, целовала чувственно, всем своим полным, великолепным, ярко накрашенным ртом; затем передавала яблоко Найяру, и тот прикладывал к противоположной стороне мужественные, страстные уста. Это было рождение так называемого косвенного поцелуя – и насколько он был более изощренным, чем все, что имеем мы в современном кино, сколь полон томной эротики!
Салман Рушди
- Мама…
Дело не в том, что Пия не понимает. Она понимает, что значит остаться одной после долгих лет жизни с близким человеком.но Пия хочет убедить маму подумать немного о себе. Например, покрасить волосы, купить новой одежды, почаще выходить из дому, бывать на людях.
- Мама, знаешь, что тебе стоило бы сделать?
- Что же? Оторвать себе голову?
- Мама, - Пия возмущенно повышает голос, - я вовсе не это хотела сказать!
- Ну, ладно, - успокаивается мама. – Мало ли, откуда мне знать.
Юнас Гардель
Душу нельзя уничтожить. Душа существует вечно. Подобно числу пи она нигде не обрывается и не завершается. Подобно пи она постоянная. Пи - иррациональное число, его невозможно выразить дробью, невозможно отделить от себя самого. Точно так же душа - это иррациональное, неприводимое уравнение, идеально выражающее единственную вещь: тебя. Смертная душа не представляла бы для дьявола ни малейшей ценности. И она не гибнет, попадаю в руки Сатаны, как то зачастую считается. Она всегда в его...
Джо Хилл
— Верчич! — позвал Масякин. — Ты тоже шевелись.
— Да я уже нашевелился, тарщ ктан, за полтора-то года.
— Хочешь, чтобы я пошевелил тебя? — спросил Масякин. — Ну-ка, помоги Васе ускорить погрузку!
И отвернулся.
Верчич спрыгнул с бруствера, выплюнул окурок, дал пинка Васе, дал пинка Кузнечику, дал пинка еще кому-то, нашел самое маленькое полено и, делая вид, что вот-вот отдаст концы, понес его к машине. Погрузка действительно ускорилась. Неприлично тормозить, когда Дедушка Советской...
Олег Дивов
Мне как-то рассказывали о возвышенном романе, который в авторском варианте оканчивался словами: "He kissed her under the silent stars" ("Он поцеловал её под безмолвными звёздами"). Читатели были безмерно удивлены, когда в отпечанной книге увидели такую концовку: "He kicked her under the silent stars" ("Он дал ей пинка под безмолвными звёздами"). (Есть еще одна версия этого старого анекдота, еще более забавная, но менее правдоподобная. Согласно этой версии, последняя строчка выглядела так: "He...
Уилсон Роберт Антон
Поль хотел принять ванну, Элизабет тоже. Их холодное бешенство, взаимные каверзы, неожиданное захлопывание и распахивание дверей привели в конце уонцов к купанию вдвоём. Это бурное купание, когда Поль, полувсплывая, как водоросль, заливался блаженнным смехом и дразнил Элизабет, открыло сезон пинков.
Пинки возобновились наутро за завтраком. Над столом к дядюшке обращались одни улыбки. Под столом шла тайная война.
Жан Кокто
Спасшиеся из таких облав рассказывали о первых случаях избиений, которые тогда еще не были так опасны и ограничивались ударом в лицо или парой пинков. Эти происшествия особенно болезненно переживали те, кто считал их унизительными, еще не понимая, что с точки зрения морали их можно было бы приравнять к ударам или пинкам какого-нибудь животного.
Владислав Шпильман
Город был достойным званием. Существом. Женщиной. Именно этим он и был. Женщиной. Ревущей, древней, исчислявшей свой возраст столетиями. Водившей вас за нос, позволявшей вам в себя влюбиться, а затем дававшей вам пинка. Разящий удар, по лицу. Разя рот. Язык. Миндалины. Зубы. Да да, вот чем она была. Она была… существом, понимаете, сукой. Куклой. Курицей. Стервой. И потом вы ненавидели ее, и даже когда вам казалось, что вы овладели ею, вне себя, она открывала вам свое огромное громыхающее...
Терри Пратчетт
Итак, согласно этикету, при встрече с Повелителем Догевы я должна была: 1) согнуться в земном поклоне, 2) назвать его полное имя и титулы, 3) дождаться вопроса, 4) назвать свое имя и цель прибытия, 5) вознести хвалу небесам за то, что они даровали мне сей светлый миг встречи, 6) пообещать хорошо себя вести и 7) униженно попросить позволения остаться в Догеве, пока не надоем. И, рассыпавшись в изъявлениях благодарности (даже если получу пинок под зад), отвесить еще один поклон и церемониально...
Ольга Громыко