Точка Цитаты (страница 377)
-
-
-
Окинув долгим взглядом то, что предстало предо мною, сглотнула. Я была права, когда грешила на собственное воображение. С верхней частью его тела, предоставленного к моему обозрению, оно угадало. А вот с нижней… Пояс у штанов широкий, плотно обтягивает тонкую талию и узкие бедра. Штанины свободные, снизу собраны на резинке.
Но больше всего меня добило то, что он был босым. Лучше бы голым, перенести это было бы легче.
Наталья Бульба
Для человека, чей родной язык — русский, разговоры о политическом зле столь же естественны, как пищеварение. Общность искусства и эротики состоит в том, что и то и другое является сублимацией одной и той же — творческой — энергии, уничтожающей возможность какой-либо между ними иерархии. В интеллигентных кругах, особенно в литературных, быть вдовой великого человека — это почти профессия в России, где в тридцатые и сороковые годы государство производило писательских вдов ...
Иосиф Бродский
Через четыре дня мы поняли, что есть разные бомжи. Между собой мы их делили на четыре категории: олдиз, бэби, софты и харды. Олдиз, или старики, — это самые старые, которые почти не двигались; что же до бэби, так называемых детей, то здесь дело было даже не в возрасте, а в состоянии какого-то умственного бессилия, в котором они пребывали постоянно, софты, или тихие, были самыми психологически уязвимыми, при этом самыми услужливыми и жалкими, готовыми на все ради одной монеты, в то время как...
Рю Мураками
«Этот старый мир весьма забавен,... – Над ним нельзя не смеяться. Ведь если не смеяться, можно сойти с ума. То ты лежишь привязанный к каменной глыбе и ждешь, что тебя подвергнут изысканной пытке, то тебе вдруг предоставляют завтрак, сменную одежду, горячую ванну и бесплатный транспорт до границы царства. Именно так человек начинает верить в богов…»
Терри Пратчетт
В Лондоне все время устраивают жуткий шум ровным счетом из ничего. Собственно говоря, в Лондоне ничего стоящего и нету. Они, например, просто обмирают от какой-то башни, которая даже ниже, чем здания Хикокс в Литтл-Рок, а уж у нас в Нью-Йорке такие башни, что там печные трубы и то выше. А сэр Фрэнсис Бикман очень хотел, чтобы мы вышли из машины и на эту башню посмотрели, потому что, как он сказал, там как-то ранним утром отрубили голову одной их очень знаменитой королеве, а Дороти сказал:...
Анита Лус
— Я боюсь, но не потерял рассудок. Страх позволяет мне оценить то, что предстоит сделать. Страх — это мой друг, потому что именно он подсказывает, что делать в бою, бережет меня от ненужного риска и позволяет сохранять трезвый ум.
Ниал удивленно подняла бровь:
— Неужели? А разве не страх заставляет солдат бежать перед лицом врага?
— Да, Ниал, и это тоже. Страх — опасный союзник, нужно научиться его контролировать, слушать то, что он тебе говорит. Если научишься, он поможет тебе справиться...
Личия Троиси
— А все-таки,— сказал о. Иван, — хорошо и то, что разбойники к нам
приходят. Пустыня больше всего тем и хороша, что нигде так не
чувствуешь промысел Божий, как здесь. В миру на то надеешься, на
другое надеешься — на себя, на знакомых, на деньги, на полицию, на
сторожей — решительно на все... А здесь один. И прямо перед Богом. И
ни на кого, как на Бога, надеяться не приходится.
Протоиерей Валентин Свенцицкий
Теперь вся монастырская жизнь превращена в
послушание или, другими словами, в хозяйственные заботы, в мирские
дела. "Послушание", как необходимый путь духовного развития, мы не
отрицаем. Но в монастыре послушание совсем не то: это просто та или
иная должность, которую необходимо исполнять в сложном монастырском
хозяйстве. "Послушание" дается не сообразно с душевным состоянием
послушника, а сообразно с хозяйственной надобностью монастыря...
Конечно, живут в монастыре и духовной жизнью,...
Протоиерей Валентин Свенцицкий
Кто не мыслит о настоящей минуте России, тот не гражданин! Я смотрю на Россию, может быть, с странной точки: мы пережили татарское нашествие, потом двухвековое рабство и уж конечно потому, что то и другое нам пришлось по вкусу. Теперь дана свобода, и надо свободу перенести: сумеем ли? Так же ли по вкусу нам свобода окажется? — вот вопрос.
Федор Достоевский
Я выглядываю в окно. Там, словно картина в раме, передо мной пейзаж, озаренный вечерним светом, — ворота, дуб, а за ними — беспредельно мирные поля, то нежно-зеленые, то золотистые. И зачем мы все здесь грыземся с друг другом? Разве это не сама жизнь — золотая, зеленая и тихая в равномерном дыхании времен года? А во что мы превратили её?
Эрих Мария Ремарк