Тогда Цитаты (страница 141)
Он всегда употреблял выражение "делать снимок", а не "фотографию". Фотография, говорил он, это то, что получается после проявления и печати, а тогда все волшебство уже пропадает. По его словам, важнее всего тот миг, когда спускаешь затвор и знаешь, знаешь заранее - это важно, - что у тебя получится хороший снимок. Он назвал это волшебством.
Майкл О'Двайер
Я тогда делил книжки на старые (то есть классические, такие, как Шеллер-Михайлов и Станюкович) и современные. В последние я валил всё - и Шницлера, и Уайльда, и Генриха Манна, и Октава Мирбо. Все, кто выходил в издательстве "Современные проблемы" или В. М. Саблина. <...> Я считал, что все это писатели одного возраста, молодые, и был удивлён, когда узнал, что они - например Мирбо, и Франс, и Шницлер - вовсе не молоды. Путаница от этого чтения поднималась отчаянная.
Евгений Шварц
-- Ты просто этого не понимаешь, -- сказала вторая ласточка. -- Сначала начинается какое-то движение внутри нас, где-то глубоко, такое сладкое беспокойство, потом появляются воспоминания, одно за другим, как возвращающиеся из полета голуби. Они влетают в наши ночные сны, потом они начинают кружить рядом с нами днем. И тогда нам начинает очень хотеться поговорить Друг с другом, сравнить наши впечатления, удостовериться, что все, что было, это было на самом деле. Постепенно знакомые запахи и...
Кеннет Грэм
Именно тогда я вдруг отчетливо понял, что мы живем не с одной душой, а с двумя, нашим отцом и нашей матерью – по меньшей мере! – ночью и днем, если хотите: да, это не проявление двойственности, но две души, похожие на двух лошадей в упряжке – тянущих ее в разные стороны! – когда одна говорит «да», другая говорит «нет», а решающий голос принадлежит несчастному вознице, то бишь моей собственной личности...
Норман Мейлер
Томас Никлас рассказывает историю об испанце, который показал итальянскому ювелиру "изумруд, прекрасный по форме и блеску". Ювелир оценил его в сто дукатов. Затем тот же испанец принёс ещё один камень, ещё больше и чище. Ювелир оценил его в триста дукатов. Тогда обрадованный испанец повёл ювелира к себе домой и показал целую шкатулку изумрудов. Итальянец, увидев такое изобилие, воскликнул: "Синьор! Эти будут стоить уже по четверти дуката за штуку!"
Виктория Финли
Памяти Кота Мурра. В забавах был так мудр и в мудрости забавен -
Друг утешительный и вдохновитель мой!
Теперь он в тех садах, за огненной рекой,
Где с воробьем Катулл и с ласточкой Державин. О, хороши сады за огненной рекой,
Где черни подлой нет, где в благодатной лени
Вкушают вечности заслуженный покой
Поэтов и зверей возлюбленные тени!Когда ж и я туда? Ускорить не хочу
Мой срок, положенный земному лихолетью,
Но к тем, кто выловлен таинственною сетью,
Все чаще я мечтой приверженной...
Ходасевич Владислав Фелицианович