Тогда Цитаты (страница 38)
Интересно, что заставляет нас соответствовать раз и навсегда выбранному образу? Вести себя так, а не иначе? И, в конце концов, быть такими, какие мы есть? Может быть, это боязнь чего-то самого страшного? Неужели мы всю свою жизнь выстраиваем лишь для того, чтобы защититься от самого страшного, что может случиться?
Тогда возникает вопрос: если большинство их нас не очень себе представляет или даже вовсе понятия не имеет, в чем состоит это "самое страшное", почему тогда мы позволяем страхам...
Энтони Маккартен
Когда мертвые пьют, это страшно и радостно, как если в ноябрьской роще идешь по красочной неживой листве. Когда мертвые пьют, мне вдруг хочется жить.
Ночь была глубока, как озеро. Мы молча сидели на кухне при свете белого фонаря, заслоненного древесной листвой. Мы пили чай, я и она, мертвая девочка Женя. Мы молчали, как если бы все между нами уже было сказано. Она дрожала и дула на еле теплый чай, опуская свои нетленные ресницы. Я тогда был так близок ей, я был почти мертв, и она была так...
Илья Масодов
«Послушай, что тебе действительно нужно, так это бросить возиться со всякими химикалиями в темных комнатах, побриться, подстричься, принять ванну (лучше дважды), обновить гардероб и выйти вечерком погулять, и тогда… – Но придется быть честным, поскольку даже вымытый, побритый и залитый лосьоном Турели вряд ли мог рассчитывать на какие-либо призы… – И тогда ты сможешь получить пощечину от любой женщины на выбор. Да, разумеется, это не так уж и много, но какой-никакой, а физический контакт».
Терри Пратчетт
Сабир очень серьезно, как взрослый, спросил у каждого из нас, как мы себя чувствуем, не простудился ли кто-нибудь, а потом сказал: «Уйдем не все — один из нас должен остаться в пещере, это необходимо для того, чтобы в наше отсутствие кто-нибудь сюда не забрался».
Сабир объяснил, что если в наше отсутствие сюда придут, то будет считаться, что пещеру открыли они, а не мы. Нас и слушать тогда никто не захочет. Скажут: ночевали, ну и на здоровье, а вот человек нашел пещеру и сразу же...
Ибрагимбеков Максуд
В данном случае у меня были все признаки болезни печени, включая главный симптом: «апатия и непреодолимое отвращение ко всякого рода труду».
Как меня мучил этот недуг – невозможно описать. Я страдал им с колыбели. С тех пор как я пошёл в школу, болезнь не отпускала меня почти ни на один день. Мои близкие не знали тогда, что это от печени. Теперь медицина сделала большие успехи, но тогда всё это сваливали на лень.
Джером Клапка Джером
А меня бог мучит. Одно только это и мучит. А что как его нет? Что если прав Ракитин, что это идея искусственная в человечестве? Тогда, если его нет, то человек шеф земли, мироздания. Великолепно! Только как он будет добродетелен без бога-то? Вопрос! Я всё про это. Ибо кого же он будет тогда любить, человек-то? Кому благодарен-то будет, кому гимн-то воспоет?
Федор Достоевский
А то, что каждый верит вместе со своим поколением. Ваши святые жили в религиозный век, когда люди верили даже тому, что сейчас нам кажется совершенно неправдоподобным.
– Тогда откуда же вы знаете, что теперь мы постигли истину?
– Я этого не знаю.
Филип подумал, а потом сказал:
– Может, то, во что мы твердо верим сейчас, так же ошибочно, как и то, во что они верили в свое время?
– Вполне возможно.
– Тогда как же можно верить во что бы то ни было?
– Не знаю.
Уильям Сомерсет Моэм