Тысяча Цитаты (страница 50)
-
-
-
- Приятно, когда тобой руководят. - Старик ухмыльнулся. - Не понимаю только, зачем это нужно - смешивать имя с носителем имени. Одно и то же имя соотносится с тысячами носителей одновременно. Даже если я вообще исчезну из жизни, мое имя останется существовать и будет иметь значение. Поэтому не надо так уж прочно прикреплять его к тому жизнерадостному идиоту, с которым Вы познакомились до встречи со мной.
Евгений Клюев
Пару часов я лежал в постели и как ненормальный пытался отползти ко сну, но так никуда и не дополз - как пьяная улитка.
Через некоторое время я просто дьявольски рассвирепел. Что было сил захлопнул глаза и стал считать овец.
Насчитал этой сволочи тысяч пятьдесят.
И бросил, когда они стали считать меня.
Ричард Бротиган
Люди замечают краски дня только при его рождении и угасании, но я отчетливо вижу, что всякий день с каждой проходящей секундой протекает сквозь мириады оттенков и интонаций.
Единственный час может состоять из тысяч разных красок.
Восковатые желтые, синие с облачными плевками.
Грязные сумраки. У меня такая работа, что я взял за правило их замечать.
Маркус Зусак
Учреждение…Кто-то его учредил; с той поры оно есть; а до той поры было – одно время оно. Так гласит нам «Архив». Учреждение. Кто-то его учредил, до него была тьма, кто-то над тьмою носился; была тьма и был свет – циркуляр за номером первым, под циркуляром последнего пятилетия была подпись: «Аполлон Аблеухов»; в тысяча девятьсот пятом году Аполлон Аполлонович Аблеухов был душой циркуляров. Свет во тьме светит. Тьма не объяла его.
Андрей Белый
Где-то на этой планете находилась женщина - может, в двух шагах, а может, в десяти тысячах километров, и единственное, что имело значение, - чтобы она могла мне позвонить. Я верил. Я был полон сил. Думаю, я был счастлив в то время, потому что знал: пусть мы не вместе, она существует. Само по себе это было чудом.
Анна Гавальда
Валялся до тех пор, пока двоюродный братишка не запрыгивал ко мне на кровать с кличем:
- Йего! Давай иг'ять в йего! Гьегуар, вставай, пойдем иг'ять в йего!Четыре дня я строил ему из «Лего» то гараж, то деревню, то корабль. Когда я заканчивал, он улыбался до ушей, довольный-предовольный, а потом брал мою конструкцию и - бац! - со всей силы швырял ее на пол и смотрел, как она разлетается на тысячу кусочков. В первый раз я, честно говоря, разозлился, но когда услышал, как он смеется, сразу...
Анна Гавальда
" Я люблю мой город не за то, что ему почти две тысячи лет, и не за то, что он красивый ... Мало ли красивого на свете... Я люблю мой город не за то , что я здесь родился... Мало ли кто где рождается... Я люблю мой город..да не знаю, за что я его люблю. Вот устрою маму ... чтобы у не все было в порядке ... И вернусь к тебе"
Марина и Сергей Дяченко
Значат, если при простом чувстве, слабом,
слишком слабом перед страстью, любовь ставит вас в такое отношение к
человеку, что вы говорите: "лучше умереть, чем быть причиною мученья для
него"; если простое чувство так говорит, что же скажет страсть, которая в
тысячу раз сильнее? Она скажет: "скорее умру, чем - не то что потребую, не
то что попрошу, - а скорее, чем допущу, чтобы этот человек сделал для меня
что-нибудь, кроме того, что ему самому приятно; умру ...
Николай Гаврилович Чернышевский
Будничные поступки как-то определеннее: они что-то меняют, как в плохую, так и в хорошую сторону, за них ты сам в ответе, их можно увидеть, а словами стреляют, чтобы они впились в тебя или просто оцарапали и обожгли так, что потом ты даже не знаешь, что причинило тебе такую боль, слова нельзя вернуть и уточнить, и ты беспомощен в своем гневе. Ранящее слово имеет тысячи форм, никто – ни стрелявший, ни жертва – не знает, какое из выстреленных слов попало в цель. А потом говорят – ты лжешь, или...
Туве Янссон
Но больше всего нам везло почему-то в библиотеках. Там всегда сидели тысячи мясных машин и занимались молчаливым безумием: внимательно перелистывали бумажные листы, покрытые буквами. Они получали от этого особое, ни с чем не сравнимое удовольствие. Толстые потертые книги были написаны давно умершими мясными машинами, портреты которых торжественно висели на стенах библиотек. Книг были миллионы. Их непрерывно размножали, поддерживая коллективное безумие, чтобы миллионы мертвецов благоговейно...
Владимир Сорокин