Цитаты Про Время (страница 245)
-
-
-
- Скажи, когда стало модным возвеличивать глупость? – спросил он внезапно. Я не могу понять происходящего! Культ идиота. Прославление слабоумных. Знаешь, кто два наших величайших писателя-романиста? Актриса с сиськами и бывший вояка-психопат! За всю свою жизнь они не написали ни одного литературного предложения!
- Рой, ты рассуждаешь, как старик, - ответил я. – Люди жаловались на ухудшение стандартов ещё в те времена, когда Шекспир писал свои комедии.
Роберт Харрис
Костер из надежд, детских сказок и веры.
Еще горит пламя - уже звенят нервы.
День прожит, он умер, его больше нету,
А время мы меряем на сигареты...
Реальность - текила с лимоном и солью,
А мы те актеры, что вышли из роли.
Суфлера не слыша, смеемся над миром.
Танцуем на крыше забытого тира.
Актеры свободы. Заложники ветра.
Мы ищем вопросы. Мы знаем ответы.
Антракт. В три затяжки скурить сигарету.
Улыбки на лица! Мы здесь до рассвета.
Гаданье на кофе. Надежда на чудо.
Ладони в...
Саша Чубарьян
Прислушаемся к самому слову – «вагина». Звучит, в лучшем случае, как название какой-нибудь инфекции или медицинского инструмента. «Скорее, сестра, принесите мне вагину!» «Вагина». «Вагина». Сколько ни повторяй, благозвучнее не становится. Нелепое, лишенное сексуальной окраски, слово. Попробуйте произнести его во время любовной игры – «Солнышко, погладь же скорей мою вагину». У вашего партнера вмиг пропадет желание.
Ив Энцлер
С молотка продается женское тело! И она не одна - в ней плодовитая мать матерей; Она породит сыновей, которые, вырастя, станут мужьями других матерей. Любили ль вы женское тело?
Любили ль вы тело мужское?
Разве не знаете вы, что это так у всех людей, у всех народов, во все времена, на всей земле?
Если что-нибудь священно, то тело людей священно,
Слава и сладость мужчины - признак мужественности здоровой;
У мужчины, у женщины чистое, сильное, крепкое тело красивей красивейшего лица....
Уолт Уитмен
Быть, существовать в любом обличье - что это такое? (Мы вращаемся все время по кругу и вечно приходим назад),
Когда мы в начале пути, недурно побыть и моллюском в крепкой раковине.
Крепкой раковины нет у меня,
Стою ли я или хожу, все мое тело покрыто быстрыми, расторопными щупальцами,
Они схватывают каждый предмет и проводят его сквозь меня, и это не причиняет мне боли.
Я просто ощупываю пальцами, шевелюсь и сжимаю - и счастлив,
Прикоснуться своим телом к другому - такая безмерная...
Уолт Уитмен
О старинное дело борьбы за свободу!
Не знающее равных, исполненное страсти, доброе дело,
Суровая, беспощадная, нежная идея,
Бессмертная во все века, у всех племен, во всех странах!
После странной, печальной войны, великой войны за тебя
(Да и все войны, во все времена, по-моему, люди вели за тебя и всегда за тебя они будут воевать)
Эти песни - в твою честь, в честь вечного твоего движения вперед.
Уолт Уитмен
Я знаю, что лучшее место - мое, и лучшее
время - мое, еще никто не измерил
меня и никогда не измерит.
<...>
Но каждого из вас, мужчин и женщин, я возвожу на вершину горы,
Левой рукой я обнимаю ваш стан,
А правой указываю на окрестные дали и на большую дорогу.
Ни я, ни кто другой не может пройти эту дорогу за вас,
Вы должны пройти ее сами.
Уолт Уитмен
Известные в свое время Бибиковы - Дмитрий, Илья и Гаврило Гавриловичи - в петербургском обществе известны были: первый - за гордеца, выводившего свой род чуть-чуть не от Юпитера; второй - за игрока, а третий - за хвастуна. Князь Меншиков говаривал, что из Бибиковых один надувается, другой продувается, а третий других надувает.
Пыляев Михаил Иванович