Яичко Цитаты (страница 1170)
-
-
-
В том, что я ему на это ответил, выразилось мое отношение к богу и к
людским страданиям, отношение, которое сформировала моя жизнь, годы
страха, голода, одиночества, мук и унижений.
- Если бы моя смерть избавила мир от страданий, я бы не задумываясь
умер, - сказал я. - Но я не верю в избавление, люди всегда будут страдать.
Ричард Райт
Когда песня подходит к этим моментам, я чувствую, что тоже верю в то, что жизнь неостановима, и грустна, и невосстановима, но вовсе не разрушительна по отношению к надеждам. Может быть, я становлюсь тогда счастливым идиотом или же сваливаюсь в добровольный штопор депрессии - в любом случае, песня уже знает, как я себя чувствую и кто я есть, и это, в конце концов, и есть одно из утешений, предлагаемых искусством.
Ник Хорнби
Иногда я чувствую себя совершенно опустошённой - не то чтобы уставшей, а именно пустой. И я уже знаю, что сначала нужно просто тупо сидеть... или лежать... и невозможно даже читать книги, смотреть что-то... я думаю, что мне нужно выйти на улицу, а в иные дни - уехать куда-нибудь... я думаю, думаю, как же это всё преодолеть... И вот всякий раз происходит что-нибудь такое, что меня подталкивает начать всё заново, каждый маленький и большой раз - начать заново.
Мария Мур
Как человек, соблюдающий по мелочам социальную
дисциплину, я послушно захватила противогаз на работу.
В этом смысле сама себе я всегда напоминаю солдата, у которого и
пуговицы пришиты и надраены, и сапоги начищены, - безупречного солдата,
который обязательно дезертирует как раз в тот момент, когда его жизнь
понадобится царю-батюшке, королю-императору, родному вождю или, там,
Третьему Интернационалу... С детства зная за собой некоторую...
Дина Рубина
Вы вяло живете, понемножку, по глоточку. Все вы испуганы прошлым, хотя и не попали под его гусеницы... Вот вы, рождения каких-нибудь пятидесятых, трагедий мировых не знали, а как задавлены, как ущербны! И жизнь ваша тесна, как малогабаритная квартира... А я... я несу в груди три войны, погромы, тридцатилетние инквизиции усатого - это целое кладбище близких... И я не испугана прошлым... Нет, не испугана... Я люблю все страдания своей жизни...
Дина Рубина
Надо, однако, избавить его от неприятных последствий такого шага, да и пора, наконец, совсем уволить его в отставку - он положительно мешает мне. Особенно чувствовал я это сегодня. Сидит с такой мечтательно-влюбленной физиономией, что можно подумать - вот он вскочит и, как лунатик, сам того не сознавая, признается в своей любви при всей честной компании. Я не выдержал и подарил его моим особенным взглядом: как слон поднимает с земли тяжесть своим хоботом, так я своим взглядом приподнял и...
Серен Обю Кьеркегор
Идти было два квартала. Но я растянул их так, словно каждый дом на пути - домовина с затаившимися упырями, за каждым углом - убийца, а сама дорога до пристани - шаткая досочка над сернокислотной рекой. Я не хотел идти. Я не хотел становиться рабом роковых предчувствий. По дороге раз пять я расплевывался со всяческой пифагорейщиной, хлебниковщиной и прочим дурным наследием давнопрошедших времен. Солнце сквозь дымку вечера светило драконьим глазом. От Бжи несло холодком.
Александр Етоев
Одиночество стало какой-то стыдной болезнью. Почему все так его избегают? Да потому, что оно заставляет думать. В наши дни Декарт не написал бы: «Я мыслю – значит, я существую». Он бы сказал: «Я один - значит, я мыслю». Никто не хочет оставаться в одиночестве: оно высвобождает слишком много времени для размышлений. А чем больше думаешь, тем становишься умнее – а значит, и грустнее.
Фредерик Бегбедер
«Самоубийцы - действительно несносные люди. Моя жена вернула мне свободу, а я, видите ли, на нее в претензии. Я в претензии за то, что она оставила меня наедине с самим собой. За то, что позволила мне начать все заново. За то, что заставила меня отвечать за свои поступки. За то, что из-за нее я пишу этот абзац. Я страдал оттого, что связан, а теперь страдаю оттого, что свободен.»
Фредерик Бегбедер
Мне всегда странно смотреть на своих детей. Как бы я хотел сказать им: «Я вас люблю», но сейчас уже поздно. Когда им было по три года, я повторял это до тех пор, пока они не засыпали. По утрам я будил их, щекоча им пятки. У них всегда были холодные ноги, вылезавшие из-под одеяла. Теперь они чересчур мужественны и сразу поставили меня на место.
Фредерик Бегбедер