Цитаты На Японском (страница 5)
-
-
-
Стыд занимает в японской этике такое же важное место, как и «чистая совесть», «жизнь по-Божески» и боязнь согрешить в западной. Поэтому вполне логично, что человек не наказывается в загробной жизни. Японцам, за исключением знакомых с индийскими сутрами священников, совершенно неведома идея реинкарнации по заслугам человека в этой жизни, и они не признают посмертного вознаграждения и наказания, т. е. рая и ада.
Рут Бенедикт
Дружественная среда взращивает в человеке настойчивое желание добиться максимального успеха в своем деле. ...сегодня быть британцем «означает по пути домой на немецкой машине остановиться, чтобы купить бельгийского пива, турецкий кебаб или какое-нибудь блюдо на вынос из индийского ресторана, а затем провести вечер дома на шведской мебели за просмотром американских программ по японскому телевизору». А какая черта считается самой «британской»? Недоверие ко всему иностранному. ...если мы слишком...
Кен Робинсон
– В стране южных варваров, – господин Сираиси говорил совсем уж странные вещи, – живут иначе, чем в Японии. Чтобы выполнить миссию, ты не должен упорно следовать японским обычаям. Если то, что в Японии считается белым, у южных варваров считается черным, принимай за черное. Если в глубине души ты не согласен, обязан делать вид, что согласен.
Сюсаку Эндо
Приблизительно с XII-XIV вв. этика дзэн - этика простоты и строгости вкуса - вошла в быт японцев, а эстетика дзэн - эстетика лаконичного приема (в малом выразить большое) - определила характер поэзии (хокку, танка) или таких уникальных видов японского искусства, как чайный ритуал и икэбана.
Федоренко Николай Трофимович
Кавабата обладал незаурядным талантом поэта и каллиграфа. выполненные им свитки издавна высоко ценились знатоками каллиграфического искусства за оригинальность стиля и выразительную его индивидуальность почерка.
... Кавабата израсходовал изрядную часть своей Нобелевской премии на приобретение картин знаменитого Тэссая, крупнейшего японского художника и каллиграфа нашего столетия.
Федоренко Николай Трофимович
Мама и ее подруги должны были в обязательном порядке следить за донесениями о военных успехах Японии — это входило в школьную программу. Японцы не только не стеснялись своей жестокости, но наоборот — похвалялись ею, чтобы вселить в людей страх. В фильмах показывали, как японские солдаты разрубают людей пополам, как собаки разрывают на куски заключенных, привязанных к кольям. Долго, крупным планом показывали расширенные от ужаса глаза жертв, ожидающих смерти. Японцы не разрешали девочкам...
Юн Чжан
Однажды утром, через несколько дней после капитуляции, маминых соседей—японцев нашли мертвыми. Говорили, что они отравились. По всему Цзиньчжоу одни японцы кончали с собой, других убивали. Грабили японские дома, и мама заметила, что у одного бедного соседа внезапно появилось много ценных вещей на продажу. Школьники мстили учителям—японцам, избивая их до полусмерти. Некоторые японцы оставляли младенцев — в надежде их спасти — на порогах местных жителей. Некоторых японок изнасиловали; многие...
Юн Чжан
Объективная правда одна, но субъективных правд может быть много. Чтобы это понять, не нужно идти на известный японский фильм "Rashomon". Сколько раз бывало, что даже при рассмотрении пустячного дела в суде показания свидетелей очень сильно не совпадают. А ведь каждый из них возмутиться, если его обвинить во лжи. Они просто говорят то, что им кажется правдой.
Джеймс Хедли Чейз
Говорят, что японские блюда предназначены не для того, чтобы их вкушать, а для того, чтобы ими любоваться. Я бы сказал даже — не столько любоваться, сколько предаваться мечтаниям. Действие, ими оказываемое, подобно беззвучной симфонии, исполняемой ансамблем из пламени свечей и лакированной посуды.
Дзюнъитиро Танидзаки
Лёня поглядел им вслед и говорит с энтузиазмом:
— Давай пойдем гулять? А то все гуляют!..
Мы вышли — а сумерки уже, голубеющий воздух. Естественно, ни души. С одной стороны отвесный подъем, с другой — обрыв. Как тут «гулять», в такой обстановке? Мы карабкались вверх по выжженной сухой траве — сплошь колючки! — то одной ногой, то другой, проваливаясь в глубокие черные норы.
Я исцарапала руки, исколола колени с локтями, мне вспомнился стих нашего Серёни, японское трехстишие:
Схватился за...
Марина Москвина
Свежая, старательно приготовленная пища – такая же дань Ками, как молитва-медитация или, скажем, плановое посещение монастыря. А вот если дать ужину остыть, зачерстветь, испортиться, тут уж брезгливые японские божества с негодованием отвернутся от вас, ибо нет для них ничего хуже, чем грязь, старость и, собственно, смерть. Предисловие. Макс Фрай
Дмитрий Коваленин