- Порой малодушие - единственный выход. До поры до времени человек может терпеть, а потом будет спасаться бегством, если только не найдет, кого бы обратить в бегство вместо себя.
Об авторе
- Профессия автора: Писатель
- Дата рождения: 22 августа 1920 г.
- Дата смерти: 6 июня 2012 г.
Обновлённые авторы
Темы
Цитаты в тренде
Я не знаю более глубокого вида оригинальности, чем эта “практическая”, активная оригинальность героя. Его жизнь - вечное сопротивление обычному и общепринятому. Каждое движение, которое он делает, требует от него сначала победы над обычаем, а затем изобретения нового рисунка поступка. Такая жизнь - вечная боль, постоянное отторжение той своей части, которая подчинилась обычаю и оказалась в плену материи.
Хосе Ортега-и-Гассет
Судьбой народа руководят в гораздо большей степени умершие поколения, чем живущие. Ими одними заложено основание расы. Столетие за столетием они творили идеи и чувства и, следовательно, все побудительные причины нашего поведения. Умершие поколения передают нам не только свою физическую организацию; они внушают нам также свои мысли. Покойники суть единственные неоспоримые господа живых. Мы несем тяжесть их ошибок, мы получаем награду за их добродетели.
Гюстав Лебон
В Бургундии гостям подносили 4 серебряные чаши с разными сортами вина. На первом кубке красовалась надпись: «обезьянье вино», на втором — «львиное вино», на третьем — «баранье вино» и на четвертом — «свиное вино». Эти четыре надписи означали четыре ступени, по которым спускается пьяница. Первая ступень веселит, вторая храбрит, третья оглупляет и наконец четвертая — оскотинивает.
Виктор Гюго
Во время первой поездки я бродил по концлагерю до самого закрытия мемориального комплекса. Потом я присел у памятника, который стоит над лагерем и как бы глядит на него. Я ощущал внутреннюю пустоту, будто искал чего-то не там, за оградой, а в себе самом, чтобы в конце концов убедиться, что внутри пусто.
Бернхард Шлинк
Человеку трудно отрешиться от ощущения, что он, именно он, он лично стоит в центре мироздания, множество подробностей толкает нас к этой иллюзии. Мы говорим: спереди, сзади, слева, справа, север, юг — и невольно прокладываем все мысленные линии от себя. Затерянные в тесном, довольно ералашном мире, доверху набитом людьми, мы тем не менее говорим: «Меня окружают...», «Вокруг меня...» Знаете, что отучает от этого глупого самодовольства? Быстро отучает, одним ударом... Горе! Внезапное несчастье.
Борщаговский Александр Михайлович
Друбецкие, мать и сын, хитрят, добиваясь высокого положения в обществе и богатства, и так же мало думают, зачем это, как и старый князь Курагин; молодые Курагины, избавленные своим высоким положением от честолюбия, хитрят, добиваясь чувственных выгод. Все они по-своему цельны и счастливы (меньше других — Болконские, в жизни которых мысль все же приобрела некоторое значение)
Натан Эйдельман
