Цитаты Про Бывших (страница 560)
-
-
-
- Не слишком-то любезно с вашей стороны, что вы даже не подумали обо мне - для меня ведь это тоже может быть опасно, - язвительно заметила она наконец.
Он лукаво прищурился.
- Ну, я в любых условиях поставлю на вас против янки.
- Уж не знаю, принять это за комплимент или как, - неуверенно сказала она.
- Ни в коем случае, - сказал он. - Когда же вы наконец перестанете по каждому пустячному поводу ждать от мужчин комплиментов?
- На смертном одре, - сказала она и улыбнулась [...]
Маргарет Митчелл
Под грязным слоем мнений, предрассудков и традиций, заблуждений и иллюзий, под всеми наносами, покрывающими землю в Париже и Лондоне, Нью-Йорке, Бостоне и Конкорде, под церковью и государством, под поэзией, философией и религией постараемся нащупать твердый, местами каменистый грунт, который мы можем назвать _реальностью_ и сказать: вот это есть и сомнений тут быть не может.
Генри Дэвид Торо
Трудно придумать и приготовить такую простую и чистую пищу, которая не оскорбляла бы нашего воображения; но я полагаю, что его следует питать одновременно с телом; обоих надо сажать за один стол. Быть может, это и возможно. Если питаться фруктами в умеренном количестве, нам не придется стыдиться своего аппетита или прерывать ради еды более важные занятия. Но достаточно добавить что-то лишнее к нашему столу, и обед становится отравой.
Генри Дэвид Торо
Преодолевать мировую скорбь, наблюдать, примечать, оправдывать даже самое странное – и сохранять бодрость духа, утешаясь сознанием своего морального превосходства над нелепой затеей, именуемой бытием… да, конечно! Но ведь иногда, несмотря на радость выражения, человеку все же становится невмоготу. Все понять – значит все простить? Не уверен. Существует еще то, что я называю «познавательной брезгливостью », Лизавета: состояние, при котором человеку достаточно прозреть предмет, чтобы ощутить...
Томас Манн
Однако когда дело касается крупных событий, поворотных моментов в судьбе целых народов или династий, тогда и люди высококультурные, люди философски образованные склонны допускать, —поскольку протяженность во времени —иллюзия, в действительности же все события единовременно существуют как данность, —что человеческий дух может быть заранее потрясен переворотами, таящимися в недрах грядущего, и даже может провидеть их.
Томас Манн
Согласно моей теории любой обман, в основе которого не заложена хоть крупица высшей правды, иными словами, ложь неприкрытая, несовершенная и неуклюжая может быть разоблачена первым встречным. Действительным и успешным будет лишь обман, не безусловно заслуживающий названия такового, обман, который сводится к тому, чтобы наделить живую, но не окончательно утвердившуюся в реальном мире правду теми материальными признаками, без которых человечество не соглашается считать ее правдой.
Томас Манн
И хотя он знал, что любовь принесет с собой много мук, горестей и унижений, что она нарушит мир в его сердце, наводнит его мелодиями и он лишится покоя, который нужен для всякого дела, для того, чтобы в тиши создать нечто целое, он все же радостно принял ее, предался ей всем существом, стал ее пестовать всеми силами души, ибо знал: любить – это богатство и это жизнь, а он больше стремился быть богатым и жить, чем созидать в тиши.
Томас Манн
Музыка и язык, настаивал он, нерасторжимы, в сущности они составляют единое целое, язык – это музыка, музыка – это язык, и, будучи разделены, они всегда ссылаются друг на друга, подражают друг другу, заимствуют друг у друга средства выразительности, подменяют друг друга. Что музыка сначала может быть словом, что ее предвосхищают и формируют слова, он доказывал мне на примере Бетховена, который, как показывают современники, сочинял ее с помощью слов. «Что он записывает в книжечку?» - «Он...
Томас Манн
Здесь не требовали никакого «оправдайся!», не возлагали никакой ответственности, никакой военно-духовный суд не угрожал тому, кто забыл честь и потерял себя. Здесь царило великое забвенье, блаженная неподвижность, невинность безвременности; это была распущенность, но без всяких угрызений совести, полное отрицание западного приказа быть активным, воплощенный в образах, желанный апофеоз этого отрицания...
Томас Манн