Дело Цитаты (страница 255)
-
-
-
Если кто-то заставляет себя казаться более добродушным, чем он есть на самом деле, более терпимым, более благородным, то рано или поздно наступает обратный эффект: человек становится более вздорным, жестоким и, вообще, более неприятным, чем в обычной жизни. Если вы будете сдерживать естественные чувства плотиной притворства, рано или поздно эта плотина прорвётся, и тогда наступит стихийное бедствие.
Агата Кристи
— Да не бывает никаких подруг! Все бабы одинаковые. Если тебе плохо, они все тебя жалеют, успокаивают и мечтают вместе с тобой о том, чтобы тебе было хорошо. Но если, не дай бог, тебе хорошо, то они все начинают мечтать об обратном — чтобы тебе было плохо, и делают для этого всё возможное. Я эту школу тысячу раз прошла и всю кухню так называемой женской дружбы знаю.
Юлия Шилова
— Думать, что боишься, – лучше смерти. Действительно бояться – хуже смерти.
– Значит, вы полагаете, бесстрашие – это скорее уверенность в том, что ты не боишься, а не отсутствие страха на самом деле?
– Может быть, нам лучше уточнить формулировки? Что вы называете бесстрашием?
– Вам лучше знать.
Этель Лилиан Войнич
Я и теперь люблю вас. Помните, я поцеловал вашу руку, и вы так жалобно просили меня «никогда больше этого не делать»? Я знаю, это было нехорошо с моей стороны, но вы должны простить меня. А теперь я целую бумагу, на которой написано ваше имя. Выходит, что я поцеловал вас дважды и оба раза без вашего согласия.
Этель Лилиан Войнич
– А ты помнишь, как это было? – спросил ее Хоакин.
– Я помню, что меня несли, – сказала Мария. – А тебя не помню. Цыгана помню, потому что он меня то и дело бросал. Но все равно спасибо тебе, Хоакин, как-нибудь в другой раз я сама тебя понесу.
– А я хорошо помню, – сказал Хоакин. – Помню, как я держал тебя за обе ноги, а животом ты лежала у меня на плече, а твоя голова свешивалась мне на спину, и руки тоже там болтались.
– У тебя хорошая память, – сказала Мария...
Эрнест Хемингуэй
… а теперь спрашиваю себя, что же это такое – тоска по дому, по чем мы тоскуем, вспоминая родной дом. Мы тоскуем по людям, отвечаю я себе, главное для нас – люди, ведь люди приходят и уходят, люди так созданы, что по ним приходится тосковать, но еще тоскуешь по местности, по свету и по местности. Мне кажется, я тоскую по местности, в которой прожили жизнь самые близкие мне люди. Вот так несложно, по видимому, обстоит дело.
Эрленд Лу
