Единый Цитаты (страница 28)
-
-
-
Не тщись покорять чуждое племя, но противоборствуй всякому, кто твое племя поработить тщится!.. Аще немощен возрастом, но аз реку: сними ярмо басурманское с земли Русской, Димитрий. И еже един ремень того ярма порвешь, благо ти будет. И преемству своему закажи остатние ремни рвать. Вольный народ силен; угнетенный - день ото дня слабее становится!..
Сергей Бородин
Возле телефона. Если нас выкручивать, как бельё,
капнет капля жалости, капля презренья,
капля любви, ты слышишь меня, аллё..
Но связи нет, как до сотворенья...
С кем говорил я?.. Разве я говорил?..
Вспомнил лицо её – и захлестнуло горе.
Кто и зачем нас так сотворил,
чтобы найти сегодня в разоре?
Нет, я вспомнил точней: по её лицу
пробежала светлая тень, и слеза омыла
глаз, но пресеклась на краю.
Почему не спросил я, что это было?..
Может быть, увидела красоту вещей,
абсолютную,...
Владимир Гандельсман
..жизнь человека как единое и цельное произведение, судить о котором можно лишь тогда,когда дочитана последняя страница. При этом произведение может быть длинным, как тетралогия, или коротким, как новелла. Однако кто возьмется утверждать,что толстый и пошлый роман непременно ценнее короткого, прекрастного стихотворения?
Борис Акунин
- Неблагодарный!
Ты жил, как тролль, но в том не признавался.
Благодаря тому словечку в гору
Пошел ты, богачом стал, а теперь
Ты больше знать не хочешь ни меня.
Ни моего учения.
- "Доволен"!
Я не "самим собою" был, а только
"Самим собой доволен"? Жил я троллем?
Вперед или назад, а все ни с места; внутри и вне - все так же узко, тесно.
_ Так говори же!
Где был "самим собою" я - таким,
Каким я создан был, - единым, цельным,
С печатью Божьей на челе своем?
- В надежде, вере и...
Генрик Ибсен
- Бесстыдное вранье... Такого не бывает.
- Конечно не бывает... Кино - мир притворщиков.
- Это не ответ! Даже в выдуманном мире должны существовать свои правила. Отдельные части должны складываться в единое целое. Такие фильмы - ложь. Сценаристу или продюсеру захотелось вставить туда нечто такое, чему там не место, и сразу начинает казаться, что все идет вкривь и вкось.
Дэниел Киз
И вот кристаллики комет... Кому повем, кому повем
и зло, и звон моих поэм?Иду под пылью и дождём,
как все - с сумою и клюкой,
ничто не жжет, ничто не ждёт,
я лишь ничей и никакой. Нет, я легенд не собирал,
я невидимка, а не сфинкс,
я ничего не сочинял,
Эллада, спи, Эллада, спи. Спи, родина, и спи, страна,
все эти битвы бытия,
сама собой сочинена,
ты сочинила, а не я. Что на коне, что на осле,
мне всё едино - мир и миг,
и что я слеп или не слеп,
и что я миф или не миф.
Виктор Соснора
Культура провозглашала, что она такова, какова есть, и не испытывает ни малейшей нужды в подобном внешнем самоутверждении. Она не была чем-то единым, она была каждой проживающей в ней личностью и каждой имеющейся в ней машиной. Она не могла ни ограничивать себя законами, ни обеднять себя деньгами, ни позволять каким-нибудь руководителям обманывать ее, и точно так же она не желала, чтобы символы представляли ее в ложном свете.
Иэн Бэнкс
Похоже, у нас в подвале поселилась Геката, наконец сказал он. Владычица порогов, перекрестков и пределов, всех тех мест, где смыкается наше и иное. Именно так ее изображали древние — единой в трех телах, с факелами, змеями и псами. И ключ, ключ — главный ее атрибут. Ты сам не понимаешь, что нашел, Фил. И я тоже не понимаю — пока.
Макс Фрай
Робот обвёл глазами троих мёртвых ловцов. Они такие хрупкие – люди. Пара пуль – и они умирают. И рано или поздно они умрут все до единого. И тогда он выйдет на свет, и начнётся эра мира и бесконечного покоя, как было давно обещано людям в их святых текстах. Эра порядка и отсутствия погрешностей и ошибок. Но эта эра наступит уже не для людей. А для более совершенных существ.
Нужно лишь немного подождать.
Михаэль Драу
Одни жрали как не в себя, другие умирали под их окнами от голода. Вот поваленный крест над тем, кто бесился с жиру, а вот умирающий от голода ребенок. Веками существовала эта граница между одними и другими — и вот конец, логическое завершение: одичание, мрак во всем государстве, тупой ужас, голод, безумие. И вся Беларусь — единое поле смерти, над которым воет ветер, навоз под ногами тучного, довольного всем скота. Не помолятся над тобой странствующие люди, Роман Старый. Плюнет каждый на твой...
Владимир Короткевич