Цитаты Про Маму (страница 31)
-
-
-
Кого же, собственно говоря, он действительно любит? Прежде всего маму… и папу тоже… Ещё он любит Боссе и Бетан… Ну да, чаще всего он их всё-таки любит, особенно Боссе. Но иногда он на них так сердится, что вся любовь пропадает. Любит он и Карлсона, который живёт на крыше, и Гуниллу тоже любит. Да, быть может, он женится на ней, когда вырастет, потому что хочешь не хочешь, а жену иметь надо. Конечно, больше всего он хотел бы жениться на маме, но ведь это невозможно.
Астрид Линдгрен
— Похоже, что так всю жизнь и проживешь без собаки, — с горечью сказал Малыш, когда всё обернулось против него. — Вот у тебя, мама, есть папа; и Боссе с Бетан тоже всегда вместе. А у меня — у меня никого нет!..
— Дорогой Малыш, ведь у тебя все мы! — сказала мама.
— Не знаю… — с ещё большей горечью произнёс Малыш, потому что ему вдруг показалось, что у него действительно никого и ничего нет на свете.
Впрочем, у него была своя комната, и он туда отправился.
Астрид Линдгрен
Моя мать — кто она? Она рядом и в то же время очень далеко. Чужая женщина… или я просто слишком хорошо ее знаю? Вечная дорога, то приближающаяся, то исчезающая за горизонтом? Мне кажется, мама — это отражение меня самой… или неясная тень бабушки. Когда-то она была молодой. Женщиной в моем возрасте. Могу ли я себе это представить? Мысль эта не умещается у меня в голове, она улетает в другие десятилетия, в другой Фалькенберг, настолько непохожий на мой, что я, как ни стараюсь, не могу его...
Карл-Йоганн Вальгрен
Она вдруг замолкает и берется за живот.
— Что, — мама? — спрашиваю я. — У тебя что-то болит?
Мама делает небрежную гримасу.
— Чуть-чуть. Живот, сейчас пройдет.
— Тебе надо обследоваться, — говорю я, — для надежности.
— Это от нервов… Потому что я все время беспокоюсь за тебя и твою сестру.
Карл-Йоганн Вальгрен
Он знал, что Сэм баловался со своим пенисом. Он знал, потому что ему сказал об этом Господь Бог. Господь сказал мистеру Филлипсу, мистер Филлипс скажет Линде, Линда скажет его маме, мама скажет папе, а папа снимет свой кожаный ремень с медной пряжкой, и тут уже Сэму не поздоровится. Такими вот путями делал свое дело Господь Бог.
Грэм Джойс
— Все, чему вас учат в школе, вся эта алгебра и экономика — можешь про это забыть, — говорит мама. — Никому это не нужно. Вот, например, ты знаешь, как вычислить площадь равностороннего треугольника, — и чем тебе это поможет, когда в тебя будет стрелять какой-нибудь террорист? Правильно. Ничем не поможет.
Чак Паланик
— Передай, пожалуйста, масло, — просит меня мама и поворачивается к отцу. — А ты знаешь, что такое фельчинг?
(…)
— Фельчинг, — говорю я, понизив голос, — фельчинг — это когда мужчина трахает тебя в задницу, не надев резинки, кончает и высасывает из твоего заднего прохода собственную теплую сперму. Вместе со всем, что к ней примешивается — смазкой и испражнениями. Вот что такое фельчинг. Он может быть дополнен страстным поцелуем в рот, во время которого твой партнер отдает тебе все, что...
Чак Паланик
Жажду смерти нередко можно объяснить сильнейшим импульсом вернуться туда, откуда мы пришли. Самоубийцами становятся чаще всего те, кто не смог изжить травму рождения. Вот почему умирающий на поле брани зовет: «мама» — в этом желание обратного рождения, нового обретения рая, из которого нас изгнали.
Сальвадор Дали