Рослый Цитаты (страница 2)
Любовь без всяких условий. Любовь — высшая потребность человека. Это не просто чувство, а вся энергия человека, направляемая на то, чтобы и он сам, и тот, кого он любит, росли и развивались во всех отношениях, включая физические, психические, эмо¬циональные и высшие духовные измерения. Любовь — самый исцеляющий, самый благотворный наш внутренний ресурс. Человеку необходимо, чтобы его любили, особенно в детстве. Если с кем-то плохо обращались в детстве, то может исчезнуть сама способность...
Валентина Москаленко
Имей в виду, Семен, нам его не просто напугать надо, чтобы в думе голос против царя не поднимал. Нужно, чтобы проклятым местом его поместье все считали, чтобы коровы не доились, свиньи не поросились, чтобы смерды разбегались, рожь не росла, чтобы золота у него не осталось сторонников себе подкупать, и серебра – голодранцев уличных сманивать. Грабить не хочешь – в землю втаптывай, есть не можешь – собакам отдай: но боярину ничего не оставь!
Прозоров А.
Насколько велико чувство долга в человеке? В пещерных людях это чувство пробудилось сначала по отношению к своей семье, потом - к своему племени. Чувство долга росло и крепло, и люди начали сражаться и умирать, отстаивая интересы государств и наций. Может, наступит время, когда чувство долга распространится на все человечество в целом? И более того - на все формы жизни?
Гарри Гаррисон
Услышав строки "В кабаках, в переулках, в извивах,/ В электрическом сне наяву/ Я искал бесконечно красивых/ И бессмертно влюбленных в молву", Куприн почтительно спросил Блока: "Почему не в халву?" Со временем ощущение приторности возникло и росло, стало казаться, что даже по лучшим блоковским стихам кусками и крошками разбросана халва.
Петр Вайль
– А я знала свою смерть, – вмешалась одна девочка. – Все время знала, пока росла… Теперь я по ней скучаю. Я никогда больше ее не увижу. «Мне конец», – вот последнее, что она мне сказала, а потом пропала навсегда. Пока она была со мной, я знала, что на свете есть кто-то, кому я могу доверять, и этот кто-то знает, куда мы идем и что надо делать. Но ее больше нет, и теперь я совсем не понимаю, что будет дальше.
Филип Пулман
ВАЛЕН: Ты что, плачешь, святой отец? Или просто немного простудился? Это простуда…
УЭЛШ: Нет, я плачу.
ВАЛЕН: Вот уж не ожидал от тебя.
УЭЛШ: От обиды. Прихожу и говорю, что парень-то покончил с собой. А ведь вы с ним в школу вместе ходили… Росли вместе… Он же никому ни разу дурного слова не сказал, служил людям честно и верно… И вот утопился, умер страшной смертью, а вы не то что глазом не моргнули, куда там. Спорили из-за этой картошки и этой дурацкой плиты!
ВАЛЕН: Я моргнул.
УЭЛШ: А я...
Мартин Макдонах
Мир, насколько он мог видеть, аккуратным капиталистическим манером двигался к логическому и уже отнюдь не временному концу. Когда падал доллар, в цене поднималось золото, когда росла рента, обваливался рынок жилья, а по мере того как увеличивалось число банкротств, поднимались в цене редкие книги. В хаосе присутствовал порядок, и кто смотрел в оба, в деревья не врезался,-правда, в таком случае надо было не иметь машину.
Сэйс Нотебоом