Свет Цитаты (страница 204)
-
-
-
И то, что они написали, можно вместить в одно-единственное слово: живите. Если ты живешь, Бог будет жить с тобой. Если ты откажешься рисковать. Он вернется на далекие Небеса и станет лишь темой философских построений. Все на свете об этом знают. Но никто не делает первый шаг. Наверное, из страха, что такого человека назовут безумцем.
Пауло Коэльо
И тогда Веронику охватил глубокий покой, и она вновь взглянула на звездное небо с полумесяцем в ее любимой растущей четверти, наполнявшим мягким светом все вокруг. К ней вновь пришло ощущение, что Бесконечность и Вечность идут рука об руку, и стоит лишь всмотреться в одну из них - безграничную Вселенную, - чтобы заметить присутствие другой Вселенной - Времени, которое никогда не заканчивается, никогда не проходит, неизменно пребывая в Настоящем, где и хранятся все тайны бытия.
Пауло Коэльо
Но воин знает — всякий раз, когда он говорит о своей мечте, приходится тратить некую часть ее энергии на то, чтобы облечь мечту в слова. И, если говорить часто и пространно, возникает опасность истратить всю энергию без остатка, так что на исполнение мечты ничего не останется. Воин света знает, какой мощью обладают слова.
Пауло Коэльо
Если то, что ты нашел, сделано из добротного материала, никакая порча его не коснется. И ты смело можешь возвращаться. Если же это была лишь мгновенная вспышка, подобная рождению звезды, то по возвращнию ты не найдешь ничего. Зато ты видел ослепительный свет. Значит все равно пережить такое стоило.
Пауло Коэльо
Комиссар сказал: «Вы свободны». Да, я свободен и сейчас, и был свободен за решеткой, потому что по-прежнему выше всего на свете ставлю свободу. Да, разумеется, это заставляло меня порой пить вино, которое приходилось мне не по вкусу, делать то, что оказывалось не по нраву и чего я впредь делать не стану; и от этого на теле моем и на душе – множество шрамов, и я сам наносил людям раны – пришло время, когда я попросил у них прощения, ибо с течением времени понял: я могу делать все что угодно,...
Пауло Коэльо
С двумя оставшимися у него после налета на склад бомбами Богарт спикировал свой «хэндли-пейдж» на замок, в котором завтракали немецкие генералы, и спикировал так низко, что сидевший внизу у бомбодержателей Мак-Джиннис закричал, не понимая, почему капитан не подает ему сигнала. А тот не подавал сигнала до тех пор, пока ему не стала видна каждая черепица на крыше. Только тогда он сделал знак рукой, взмыл вверх и повел свой яростно ревущий самолет все выше и выше. Дыхание со свистом вырывалось...
Уильям Фолкнер
