Человечески Цитаты (страница 105)
-
-
-
- Нет, ребята, - это говорит Уил Талл. – За нашего доктора Дайера. Не так уж он рад этому названию, уверяю вас… - Все кричат «ура» его мудрости. – Но раз он не пользует своими лекарствами ни мужчин, ни женщин, а нож берет в руки лишь для того, чтоб отрезать кусок хлеба, то ни один врач в королевстве не спасает больше человеческих жизней, чем он!
Эндрю Миллер
я мало-помалу пришёл к заключению, что анархизм - нечто большее, чем простой способ действия или чем идеал свободного общества. Он представляет собою, кроме того, философию как природы, так и общества, которая должна быть развита совершенно другим путём, чем метафизическим или диалектическим методом, применявшимся в былое время к наукам о человеке. Я видел, что анархизм должен быть построен теми же методами, какие применяются в естественных науках; но не на скольской почве простых аналогий,...
Петр Кропоткин
В первой половине нашего столетия пляж, с его физиологическим растворением человека в солнечном свете, тепле, воде, игре, плотно и прочно вошел в повседневную жизнь. Тот самый пляж, который во времена Ронсара или Ватто показался бы непристойной выходкой сумасшедших, а в средние века был бы приравнен к шабашам ведьм на Лысой горе и, пожалуй, к черной мессе. Если вообразить Торквемаду, внезапно перенесенного в качестве зрителя на пляж в Остенде или в Ялте, вряд ли можно усомниться в том, что...
Даниил Андреев
Геффдинг говорит в своей "Философии религии": "Некогда религия была тем огненным столпом, который шествовал впереди человеческого рода, указывая ему путь в его великом историческом шествии. Теперь она все более и более превращается в лазарет, следующий за походом, подбирающий усталых и раненых". Религия Достоевского во всяком случае -- именно такой лазарет. Лазарет для усталых, богадельня для немощных. Бог этой религии -- только костыль, за который хватается безнадежно увечный человек....
Викентий Вересаев
Тем не менее я не могла, как сделала бы это десять лет назад, предаться без задней мысли созерцанию раскинувшейся передо мною мертвой красоты. Эта цивилизация, которая ради каменных игр принесла в жертву столько человеческих жизней, ничего после себя не оставила; еще более, чем жестокость, меня оскорбляло ее
бесплодие. Существует лишь горстка археологов и эстетов, интересующихся монументами, которые машинально фотографируют туристы.
Симона де Бовуар
Было много правды в упреке, который сделала мне однажды Надин: «Ты никогда не идешь до конца». Я смотрела на людей глазами врача, и потому мне было трудно установить с ними человеческие отношения. Гнев, обида — я редко бывала на это способна, а добрые чувства по отношению ко мне меня почти не трогали: вызывать их — мое ремесло
Симона де Бовуар
Основной темой разговора у моих родителей были грозившие миру катастрофы: красная опасность, желтая опасность, варварство, декаданс, революция, большевизм; мне это представлялось в виде страшных чудовищ, которые должны сожрать все человечество. Тем вечером мой отец пророчествовал по своему обыкновению: революция неминуема, цивилизация гибнет, а мать с испуганным видом соглашалась с ним. И тут вдруг я подумал: «Но в любом случае те, кто одержит победу, будут людьми». Эффект оказался...
Симона де Бовуар