Цитаты О Литературе (страница 10)
-
-
-
Порой по прочтению популярной литературы может сложиться впечатление, что основные тексты Чань представлены короткими афористичными диалогами, которые принято называть японским термином "коан" или китайским "гунъань".
На самом деле такое впечатление о превалировании коанов в литературе Чань обязано своим появлением именно современным японским проповедникам дзэн.
Маслов Алексей Александрович
Когда доходит до дела, мне хочется лишь одного: спокойно лежать и смотреть в потолок. Когда мне надо писать курсовую, я думаю о сексе, а когда наконец затащу – по обоюдному согласию – какую-нибудь девицу в уголок или под куст и начинаю делать все, что положено, и кульминация уже близка, мне в голову вдруг лезет мысль о курсовой. Я знаю: и то, и другое нужно лишь для того, чтобы переключиться и отвлечься, но от чего отвлечься – этого я не понимаю. К тому же все мои партнерши слишком...
Маргарет Этвуд
К две тысячи пятидесятому году, если не раньше, по-настоящему владеть староязом не будет никто. Вся литература прошлого будет уничтожена. Чосер, Шекспир, Мильтон, Байрон останутся только в новоязовском варианте, превращенные не просто в нечто иное, а в собственную противоположность. Даже партийная литература станет иной. Даже лозунги изменятся. Откуда взяться лозунгу «Свобода — это рабство», если упразднено само понятие свободы? Атмосфера мышления станет иной. Мышления в нашем современном...
Джордж Оруэлл
Да, о смерти написано много. Да, в литературе то и дело гибнут, тонут, застреливаются и закалываются, умирают от чахотки, холеры или горячки. Но даже если там не умирают, не лезут в петлю и не гибнут на дуэли, все равно всё - о смерти. Буквально всё, даже «травка зеленеет, солнышко блестит». Ибо смерть – это не тема литературы, это ее внутренняя пружина и, как это ни парадоксально, могучий гарант ее живучести. Все остальное текуче и изменчиво. Одна лишь смерть нас никогда не подведет – явится...
Лев Семенович Рубинштейн
Ханна. Секс и литература. Литература и секс. Если не вмешиваться, ваши рассуждения так по кругу и ходят. Точно два шарика на блюдце катаются. И один из шариков всегда секс.
Бернард. Естественно. На то мы и мужики.
Ханна. Вот именно! Эйнштейн – секс и теория относительности. Чиппендейл – секс и мебель. Галилей – крутится Земля или лежит в койке бревном? Вы что, рехнулись?
Том Стоппард
Настоящая литература - как липовый цвет.
Часто нужно расстояние во времени, чтобы проверить и оценить ее силу и степень ее совершенства, чтобы почувствовать ее дыхание и неумирающую красоту.
Если время может погасить любовь и все другие человеческие чувства, как и самую память о человеке, то для подлинной литературы оно создает бессмертие.
Константин Паустовский
Какую бы малозначительную роль ни играли мы в жизни других людей, для себя самого каждый из нас — центр мироздания. А мир, размышляет Винни, — это вам не английская литература. Он полон людей за пятьдесят, которым жить и здравствовать еще добрую четверть века, у которых предостаточно времени для приключений и перемен, а то и для подвигов и прозрений.
Зачем, в конце концов, переходить на вторые роли в собственной жизни? Почему бы не представить себя исследователем, перед которым...
Элисон Лури
Писателей-сюрреалистов интересовал вопрос как. Соцреалисты отдавали предпочтение что, ибо что можно было использовать в интересах идеологии. Как никогда им не нравилось. Постмодернизм снова ввел в качестве признака распознавания как (например, компьютерная литература и нелинейное письмо). Бурный XXI век, с его бумом женской литературы, снова выдвигает на первый план что.
Милорад Павич
Робко, но уверенно протекало начало моего знакомства с мировой литературой, с которого, по сути, и началось формирование моей личности. Именно литература впоследствии поможет мне выстоять, не согнуться, не потерять человеческого достоинства. Именно книги наполнят мою жизнь смыслом. А по номерам книжных страниц я со временем научилась считать сначала до ста, потом по нескольку сотен. А в уме до миллиона. Вот таким «книжным» образом я и восстановила забытый из-за отсутствия практики счет и...
Тамара Черемнова
(О Студии МХАТ)
Наш лектор Александр Сергеевич Поль обожал античную литературу и литературу Возрождения. От студентов он требовал такого же отношения. Вот типичная сценка на экзамене:– Что у вас в билете?– Данте. «Божественная комедия». Александр Сергеевич откидывается на спинку кресла, предвкушая удовольствие.– Н-н-ну-с… Вы читали?– Конечно!!! (Хотя не читал.)– Н-ну, и как вам?!– Божественно!!– Идите!! Пять!!
Олег Басилашвили
«Один очень ученый литературовед доходчиво объяснил, что бывший офицер
стать писателем не может, что в русской литературе не было еще такого, чтобы
офицер стал писателем. Я ему напомнил, что вся русская литература от Льва
Толстого до Александра Солженицына, от Лермонтова, Куприна, Станюковича до
Виктора Некрасова... А мне в ответ: "Но ты же не Лев Толстой". Против этого
не попрешь - я и вправду не Лев Толстой.»
Виктор Суворов