Начинка Цитаты (страница 67)
-
-
-
В газетах - я это отчетливо помню - начала появляться фамилия Сталина. Мы не знали, кто это такой. Вот это чувство нашего недоумения я остро запомнил.
Не знали мы имени Сталина не потому, что были политически безграмотны. Просто этого имени не существовало рядом с Лениным. Рядом были совсем другие имена. Их было много.
Я бы даже сказал, что время было для нас безымянное. У времени была для нас одна фамилия - Советская власть.
И на наших же глаза у времени появился псевдоним - Сталин.
Израиль Меттер
Для начала нужно всем желающим раздать автоматы и сказать, что им ничего не будет. Уже через день половина начальников, зятьёв, тёщ, свекровей и тамбовских родственников будет валяться в лесопосадке. Трамваи утопить, метро засыпать, нечего шастать туда-сюда, пусть дома сидят, детей воспитывают как следует, а то все стены хуями изрисовали уже.
Дмитрий Горчев
Испания начала XIX века кричала "Да здравствуют цепи!", французское общество аплодировало неистовой алчности и безумным завоевательским планам Наполеона, немецкое общество восторгалось Гитлером и позволило заразить себя его безумием, передовое индустриальное общество, создающее экономику, которая непоправимо губит природу, или общество, внедряющее систему, которая делает несовместимым частную и общественную жизнь человека, или глобализация, которая увеличивает пропасть между богатыми и...
Хосе Антонио Марина
В какой-то момент её рыдания стали такими безудержными, такими громкими, что в отдалении даже начали собираться зрители и перешёптываться - не стоит ли вызвать полицию? Почему я обнимал её? Почему я держал в объятиях женщину, предавшую собственного отца и использовавшую меня, словно кусок бумажного полотенца?
Ума не приложу.
Даже когда рыдания в конце концов ослабли, я не убрал рук и продолжал обнимать её, чувствуя, как тело Сары вздрагивает от икоты, какая обычно бывает у детей после...
Хью Лори
Надо было как-то убивать время до прихода Вульфа, так что пришлось выбирать между путеводителем Эвана и меню. Меню выглядело несколько подлиннее, и я решил начать с него.
Номером первым выступало нечто под названием «Кростини из панированных тарроче с картофелем бенаторе», тянувшее на впечатляющую сумму в двенадцать шестьдесят пять. Снова подошла уже знакомая блондиночка – спросить, не нужна ли помощь, – и я попросил объяснить, что такое «картофель».
Хью Лори
Для начала: чем я занимался? Зачем лез под пули, которыми стреляли неведомые мне люди по неведомым мне соображениям? Какая мне от этого польза? Какая от этого польза Вульфу? И какая от этого польза О'Нилу с Соломоном? И почему кроссворды заполнены лишь наполовину? Пациенты выписывались? Или умирали, не успев закончить начатое? Или они ложились в больницу специально, чтобы удалить половину мозга? Можно ли тогда расценивать наполовину решённый кроссворд как доказательство искуссности ихрурга?...
Хью Лори
Материально-телесное начало в гротескном реализме (то есть в образной системе народной смеховой культуры) дано в своем всенародном, праздничном и утопическом аспекте. Космическое, социальное и телесное даны здесь в неразрывном единстве, как неразделимое живое целое. И это целое – веселое и благостное.
Бахтин Михаил Михайлович
Организующее карнавальные обряды смеховое начало абсолютно освобождает их от всякого религиозно-церковного догматизма, от мистики и от благоговения, они полностью лишены и магического и молитвенного характера (они ничего не вынуждают и ничего не просят). Более того, некоторые карнавальные формы прямо являются пародией на церковный культ. Все карнавальные формы последовательно внецерковны и внерелигиозны. Они принадлежат к совершенно иной сфере бытия.
Бахтин Михаил Михайлович
– …десять тысяч сто двадцать три, десять тысяч сто двадцать четыре, десять тысяч сто двадцать пять, десять тысяч сто двадцать шесть, десять тысяч сто двадцать семь, десять тысяч сто двадцать восемь… – бормочу себе под нос я. – Что ты делаешь? – не выдержала шагающая рядом Аурэлиэль. – А на что это похоже? Считаю шаги. – Это я поняла. Но почему ты начал сразу с десяти тысяч? – Чтобы казалось, что я уже много прошел.
Александр Рудазов